Венгерский гибридный фронт или угроза нацменшинства. Почему украинская военная база в Берегово так напугала Будапешт

Украина противостоит гибридной российской агрессии уже пятый год. И хотя фронт на востоке, который подпирают оборонительные укрепления украинских воинов, абсолютно реальный, Кремль активно формирует другие фронты. И будучи гибридными по своей сути они не всегда являются явными.

Украинские военные составляют не военную, а электоральную угрозу Венгрии.

И проходят они часто там, где их вроде не должно быть: по коридорам высоких брюссельских кабинетов, границами между естественными союзниками и стратегическими партнерами, и даже линией человеческой души, чести и совести...

Одним из последних и весьма неожиданных для широкой украинской общественности стал так называемый венгерский фронт.

Хотя история интенсификации украинско-польской «дружбы» в течение последних лет и сбила с доверчивого украинского носа розовые очки общеевропейского согласия, но бурная до истерики реакция Венгрии на так называемую языковую статью нового украинского закона об образовании стала несколько неожиданной. В отличие от других наших западных соседей – Польши, Румынии, Молдовы и несколько странной здесь Болгарии, которые после уверений с нашей стороны, мол, это статья не о вас, она о россии, успокоились, венгерские руководители не убавляют оборотов, периодически выдавая в эфир угрозы и предложения, которые часто на грани фола.

Надо отметить, что украинское руководство заняло здесь достаточно конструктивную позицию, обратившись за консультацией в Венецианскую комиссию и прислушиваясь к ее рекомендациям по совершенствованию «языковой» статьи закона об образовании. В частности, министерством образования была разработана специальная схема перехода на обучение на украинском языке для учеников школ нацменьшинств с распределением в отношении их родного языка к славянской. И для венгерского меньшинства здесь предусмотрен наиболее лояльный график. Несмотря на недовольство такими шагами минобразования со стороны активистов, которые лоббируют законодательное усиление украинского языка и, в частности, соответствующую статью закона об образовании, методика преподавания украинского языка для венгроязычных детей у нас крайне несовершенна и не учитывает их языковых особенностей. По мнению экспертов, здесь нам бы пригодился опыт преподавания соответствующих государственных языков для венгероязычные меньшинства в Словакии или Сербии…

Также для выполнения рекомендаций Венецианской комиссии 16 февраля Кабинет министров внес на рассмотрение Верховной Рады законопроект "О внесении изменений в закон об образовании", который должен продлить переходный период для имплементации языковой статье на три года – до 2023-го. Хотя, по словам ряда нардепов, осведомленных в вопросах языковой законотворчества, голосов за эти изменения в парламенте нет. Интересно, что постоянное напоминание о «2023-м годе» в последнее время стало озвучиваться в заявлениях традиционного спикера по украинским вопросам – министра иностранных дел Венгрии Петера Сийярто, чего раньше не было. Это может свидетельствовать о достаточно полной осведомленности венгерской стороны во внутренних украинских процессах. Ведь лидер украинских венгров и председатель Общества венгерской культуры Закарпатья (КМКС) Ласло Брензович является народным депутатом Украины от БПП.

В чем же причина такой позиции венгерского руководства?

В чем же причина такой позиции венгерского руководства, ведь кроме недружественных заявлений Венгрия уже прибегает и к недружественных шагов по блокированию наших контактов с НАТО и ЕС? Пока что украинское руководство такому шантажу не поддается. Кто-то говорит о подготовке действующей венгерской верхушки к  очередным парламентским выборам, которые должны состояться в этом году, кто-то о традиционный еще со времён Трианона венгерский реваншизм, который просто нашел благодатную почву в лице правых популистов из партии Фидес. Конечно, и без российского следа тут не обошлось.

Однако хотелось бы обратить внимание и на другой фактор. Войны всегда ведутся за ресурсы. Слава, Честь, историческая память и идеология часто в ходе войны на первом плане, но они вторичны относительно истинных целей войны. И в нашей войне так же: ее гибридность является выражением постмодерна, к которому тяготеет современный мир, а её главной целью является человеческий ресурс – основа постиндустриальной экономики и будущих технологических укладов. Даже в российской агрессии под толстым слоем имперской идеологии скрывается главная цель – получение контроля над 40-ка миллионным человеческим ресурсом, который должен обеспечить процветание «новой российской империи».

Борьба за украинский человеческий ресурс

Украинских человеческих ресурсов требует и Польша, экономика которой пробуксовывает из-за недостатка рабочей силы. Но правое польское руководство опасается возможного влияния трудовых мигрантов из Украины. Прежде всего политического. Поэтому законодательно и выстраивает идеологические барьеры, страхуя себя от возможных претензий за «общее историческое прошлое» со стороны своих потенциальных работников.

Закарпатье – фабрика трудовых ресурсов для Венгрии

Ситуация с Венгрией еще сложнее, учитывая её этно-лингвистические особенности. Присущ венгерским политикам реваншизм всегда оговаривал отношение к зарубежным венграм почти как к своим согражданам. Но сейчас зарубежные венгры становятся практически единственным доступным для Венгрии человеческим ресурсом. Не венгр, особенно из соседних славянских стран, не поедет в Венгрию работать. А венгр из Закарпатья или из Воеводины (Сербия) поедет. Итак, Венгрия не только рассматривает венгров Закарпатья как своих потенциальных граждан, но как и трудовой ресурс. Более того, венгерское руководство заинтересовано в сохранении на Закарпатье такого себе венгроязычного гетто, когда человек рождается, растет, учится и развивается в полностью венгроязычной окружении. И после окончания школы имеет лишь два пути: или на пастбище овец пасти, или в Будапешт учиться в университете. Фактически, за наш счёт Венгрия получает себе потенциального 18-летнего гражданина со средним образованием.

Поэтому все законодательные инициативы, которые потенциально разрывают этот порочный круг, вызывают такую бурную реакцию венгерского руководства.

И это не только языковая статья закона об образовании. Венгерской обструкции подвергнуты еще не принятые законопроекты относительно государственного статуса украинского языка, потенциальные изменения в закон о гражданстве относительно более жесткого отношения к владельцам двух и более паспортов, реакция на отмену откровенно антиукраинского закона Кивалова-Колесниченко и тому подобное.

А на все это накладывается российский след

Правящую партию Фидес сложно подозревать в сотрудничестве с Кремлем, ведь Виктор Орбан позиционирует себя как венгерский националист. А венгерский националист Россию любить не может по определению. Этим правящая партия кардинально отличается от своего главного оппонента на правом фланге – партии Йоббик, которая откровенно испачкалась сотрудничеством не только с российскими спецслужбами, а и связями с русской мафией. Однако в мутной воде претензий Будапешта Кремль пытается поймать свою рыбку дестабилизации. И поэтому часто заявления главного венгерского дипломата удивительным образом укладываются в канву российских интересов.

С прицелом на выборы

Показательной является одна из самых свежих: господин Сийярто выразил озабоченность по поводу планов передислокации к Береговая подразделения из состава 128-й горно-пехотной бригады Вооруженных сил Украины. Кстати, соответствующее решение обсуждалось еще 9 февраля на заседании Береговского городского совета, ведь последний должен своим решением передать военным бывший военный городок, который с 2003 года на балансе города. Почти половина жителей города – этнические венгры, а Береговский район – самый «венгерский» на Закарпатье.

Министр иностранных дел Венгрии Петер Сийярто выступает против размещения в Берегово на Закарпатье батальона украинских военных численностью до одной тысячи солдат. «Это означает, что Киев рассматривает венгерское национальное меньшинство как фактор угрозы, что возмущает, и является тем, что Венгрия отвергает самым решительным образом», – подчеркнул Сийярто.

В своем беспокойстве глава венгерского МИД удачно манипулирует канцелярским объяснением этих планов со стороны отечественного Минобороны «угрозами территориальной целостности страны». Мол, не в венгерском меньшинстве усматривается эта угроза? Но кажется, что все в этой истории наоборот – украинские военные в Берегово представляют угрозу именно интересам Венгрии. Но не военную, а электоральную. Батальон военных в 800 человек вместе с членами семей составляет где-то 1,5 тысячи потенциальных избирателей, которые будут голосовать без оглядки на Будапешт. Для 24-тысячного города это составляет существенный электоральный ресурс и сужает возможности манипулировать вопросом венгерского меньшинства.

Право же определять дислокацию воинских частей по собственному усмотрению – суверенное право Украины. Плюс потенциальный экономический эффект для общества, который несет размещение воинской части, ведь военные сейчас имеют сравнительно приличные деньги.

Но ключевым здесь является вопрос безопасности и не только региона в целом, но и местных жителей. Того самого венгерского меньшинства, о безопасности которого так беспокоится Сийярто и которое потенциально может быть мишенью российских диверсантов, которые уже бросали бомбы в офис КМКС в прошлом месяце. И как доказано четырехлетним опытом противостояния российской агрессии, что только украинский воин может защитить наших граждан, в т. ч. и венгерского происхождения. Никакие миссии ОБСЕ, о которых вопят венгерские руководители не смогли остановить российских террористов на Донбассе, не остановят они их и на Закарпатье. Остановить на этом гибридном «западном» фронте может их только Украинское государство, её армия и правоохранительные структуры.

Джерело