Десоветизация совка. Почему совок так и не ушел самостоятельно из нашей жизни

Первый сюжет. Сине-желтые стяги над демонстрантами, крики "Слава Украине!", иронические плакаты о Путине, призывы остановить российскую агрессию – это Москва. Второй сюжет. Над толпой развеваются российские триколоры, участники митинга до хрипоты кричат "Россия!", "Путин!" – это Донецк.

Созерцая эти сюжеты, человек, непосвященный с географией, вряд ли сможет правильно определить, какое из этих городов находится в Украине, а какое в России. Разобраться сложно потому, что линия раздела между участниками обеих акций – не государственные границы, а ментальные, которых не увидишь на карте мира. Разница между ними не в том, что одни украинцы, а другие – россияне, а в том, что одни из них уже преодолели в себе совок, а для других он до сих пор – основа идентичности.

Совок не имеет четких границ. Более двадцати лет со времени развала СССР оказались недостаточным периодом

Он похож на островки старого почерневшего снега, который до сих пор пятнами покрывает территорию бывшего Союза, некогда сплошь покрытого толстым слоем тоталитаризма. Более двадцати лет со времени развала СССР оказались недостаточным периодом, чтобы он исчез совсем.

Его повсеместно стало меньше, но нигде, за исключением, может, стран Балтии, совок не перестал существовать как влиятельное общественное явление. Надежды, что он исчезнет естественным образом вместе с уходом в мир иной поколения, воспитанного на его уродливых ценностях, оказались напрасными. Совок начал активно воспроизводить себя: сегодня мы видим 20-40-летних его адептов, что бегают под красными флагами и молятся на портрет Сталина.

Так произошло потому, что не проводилось системной политики десоветизации, похожей на денацификацию, которое очистило путь для развития послевоенной Германии.

Новые поколения граждан постсоветских государств, хотя уже имели возможность читать о преступлениях коммунистов, ходили по улицам, названными именами вождей преступного режима, видели в своих городах величественные монументы в честь диктаторов. Они росли в условиях общественной шизофрении и ценностного релятивизма "сегодня преступник – завтра герой, и наоборот".

А уже вскоре, после короткой антитоталитарной весны, руководство крупнейшей из этих государств – России – сделало реабилитацию всего советского своей идеологией, а возрождение СССР – своей целью.

Янукович в Украине стал активным приверженцем такой политики, инструментами которой наделил не только силовые структуры, но и главное архивное ведомство и Украинский институт национальной памяти, которое возглавили ставленники Коммунистической партии.

Русские или русскоязычные украинцы не представляют угрозы целостности Украины

Нетрудно увидеть, что угроза целостности Украины сегодня исходит не от русских или русскоязычных украинцев. Поэтому бесполезно надеяться остановить угрозу путем предоставления русскому языку статус государственного, тем более в условиях её свободного развития.

Сепаратизм (хотя это слово не точное, ведь хотят не отсоединиться от Украины, а присоединиться к России) опирается на совковую ментальность, удовлетворить которую никакими уступками невозможно. Совок был и остается нацелен на уничтожение всего украинского: языка, культуры, истории.

Для совка важное телефонное право, номенклатурные льготы и коррупция на всех уровнях

Совок – это когда человека в милицейской униформе боятся больше, чем бандитов. Это когда единственное, чего хочешь от государства, – чтобы оно не замечало тебя и ради этого закрываешь глаза на все его злоупотребления. Совок не признает компромиссов, ведь сам факт политического существования свободной и развитой Украины является вызовом совку. Возрождение империи, которое стало главной целью Путина, невозможно при условии существования независимой демократической Украины.

Опасность путинского наступления в том, что совка еще очень много в Украине. Своеобразными его маркерами являются памятники "вождю мирового пролетариата", которые остались стоять даже после активного "ленинопада". Источником нестабильности в стране сейчас есть именно те регионы, где до сих пор торчат фигуры Ильича. Это не просто символы. Ведь люди, которые защищают эти памятники, на самом деле хотят сохранить не только худо-бедно художественно оформленный кусок гранита, мрамора, бронзы или гипса. Они стремятся к "порядку", который готовы поменять на ненужную им свободу, они теряются в море информации и хотят единственной "Правды", пусть даже с цензурой и откровенной ложью на её страницах; им нужна "сильная рука", пусть даже она потом сомкнется на их горле.

Поэтому они хотят Путина, который с упоением играет роль нового Сталина

Поэтому их так пугает Бандера – главный антисоветский символ, еще со времен того же Сталина. Они боятся не только, и не столько украинского национализма тех, кого они называют "бандеровцами", как их антисовковой сути. Поэтому кроме украинских появились уже "жидобандеровцы", "татаробандеровцы". Такие с позволения сказать "бандеровцы" не имеют национальных ограничений и могут захватить (и уже даже захватывают) саму Россию. Поэтому их следует подавить немедленно. В глазах сторонников совка это не только право, но и обязанность российской власти – единственного на сегодня гаранта существования совка.

Носители советской идентичности – это сила, на которую опирается Путин, пытаясь остановить Украину, задержать её развитие. Но они есть и его слабостью. Потому что совок – это прошлое, которое хоть цепляется за современность, но все равно постепенно скатывается в пропасть небытия. Его сторонники действуют методами прошлого или позапрошлого века и, несмотря на наличие у них огромного ресурса, проигрывают в главном противостоянии, которое сейчас происходит – в битве за души людей.

Они проиграли в Киеве, сейчас проигрывают в городах Юга и Востока Украины. Сыпаться начал даже сам центр совкового Мордора – Москва. Все это происходит благодаря стихийной десоветизации, которая стала одним из последствий Майдана. Эту стихию должны подхватить новая украинская власть, и в конце концов осознать: десовєтізація – основа безопасности Украины.